Андрей Ливадный - Смертельный контакт [= Соприкосновение]

Разумные кристаллы, или как их стали называть — Алгиты, идеально подходили на роль дублирующих систем, здесь казалось, сама природа позаботилась о техническом решении, столь необходимом для поддержания работоспособности корабельных информационных сетей в случае утраты централизованного питания. Алгиты никогда не создавали орудий труда, они не строили городов, не изменяли природу своей планеты, но, тем не менее, сумели развиться до уровня существ, осознающих факт собственного бытия. Соединяясь между собой в сложные структуры колоний, разумные кристаллы создали непрерывную цепь накопления и анализа данных, — знания об окружающем мире не утрачивались, каждый новый Алгит, отпочковавшийся от колонии, использовал информационные ресурсы зрелых особей, таким образом, у них возникло понятие «история», появились непрерывные во времени массивы данных, где концентрировалась вся информация об окружающем мире, собранная многими тысячами поколений.

Армохонты не устанавливали контакта с Алгитами, не спрашивали их желания поступить на службу, и путешествовать в пространстве, они взяли множество образцов только отпочковавшихся от колонии молодых кристаллов, и начали культивировать их на космических станциях. В процессе роста вновь образованные колонии разумных кристаллов получали строго дозированную и тщательно отобранную информацию, поневоле образуя информационно-управляющие центры, пригодные для интеграции в структуру космических кораблей.

Нужно сказать, что совершенное «насилие» открыло для разумных кристаллов новые горизонты. Они продолжали осознавать себя, но совершенно не противились той роли, что была отведена для них Армохонтами. Постепенно Алгиты, уже не мыслящие себе жизни вне космических кораблей, шагнули на новую ступень развития, — теперь единение кристаллов стало идентифицировать себя с понятием «разумное существо».

На протяжении тысячелетий Алгиты исправно служили Армохонтам, но когда началось вторжение механоформ, и огромное количество космических кораблей оказалось разрушено, мыслящие кристаллы, благодаря герметичным, имеющим огромный ресурс автономии капсулам, сумели не только выжить, но и добраться до узловых космических станций, пользуясь лишь теми маломощными средствами передвижения, что входили в конструкцию спасательных модулей.

Конечно, уцелели далеко не все, а тем Алгитам, которым посчастливилось достичь обитаемых систем, не нашлось места в раздираемом противоречиями послевоенном мире. На кораблях и станциях, что пережили нашествие механоформ, существовали свои, узкоспециализированные колонии мыслящих кристаллов, не нуждающихся ни в каких «расширениях», — ведь после упомянутой трансформации сознания, каждая колония воспринимала себя, как личность, и любое смешение вело к пагубным последствиям — у Алгитов наступало «раздвоение сознания» результатом которого (в подавляющем большинстве случаев) становилась гибель обеих колоний.

В современности отдельные Алгиты, не связанные с конкретными космическими кораблями, проживали на узловых станциях, пользуясь щедрым гостеприимством Ц'Остов. Некоторое время ходили слухи, что Алгиты выдали метаморфам (так в просторечье называли Ц'Остов) многие тайны технологий Армохонтов, знание которых позволило последним взять под свой контроль сохранившиеся «Н-болги», но подтвердить или опровергнуть подобные слухи было чрезвычайно сложно: метаморфы помалкивали, да и находящиеся на положении «гостей» Алгиты отказывались обсуждать подобные темы.

Некоторое время понаблюдав за кристаллами, медленно перемещавшимися по поверхности специального стола, покрытого тонкой пленкой питательных веществ, Эшранг перенес свое внимание на четверых Звенгов.

Еще одна раса гуманоидного типа.

Чтобы не утомлять читателя весьма специфическим восприятием Эшранга, следует заметить, что внешний вид (да и повадки) Звенгов разительно напоминали земных мартышек. Низкорослые, щуплые, необычайно подвижные, можно сказать — непоседливые, они с одинаковым проворством использовали в одних и тех же целях все четыре конечности. Их ладони с тремя гибкими многосуставчатыми пальцами находились в постоянном движении, и только хвост, покрытый разноцветной, отливающей мягкими полутонами шерсткой, почти всегда оставался неподвижен. Дело в том, что уникальная цветовая гамма растущей на хвосте шерстки, насыщенность и ширина чередующихся полос, на девяносто девять процентов определяли индивидуальность каждого Звенга.

Среди этих существ, создавших планетную цивилизацию, но вышедших в космос исключительно при помощи и под патронажем Армохонтов, не существовало такого понятия, как «смертная казнь». Вместо того, чтобы лишить Звенга жизни, за наиболее тяжкие преступления ему отрубали хвост, лишая индивидуальности. Вместе с хвостом Звенг терял свое имя, положение в обществе, абсолютно все — его более уже нельзя было идентифицировать.

Низкорослые, щуплые и вертлявые гуманоиды не вызвали у наблюдавшего за ними Эшранга положительных эмоций.

Величие древних рас блекло, растворялось в том пестром хаосе, что выплеснулся в космос после сокрушительного удара механоформ; представители различных планетных цивилизаций смешались в настырную, галдящую толпу. Представители младших рас, получив негаданную свободу, вырвавшись из-под опеки древних и мудрых цивилизаций, казались сейчас Эшрангу варварами, пирующими на скорбных обломках былого величия звездного союза, — когда-то всемогущего и несокрушимого…

Он продолжал свой мысленный экскурс.

Теперь, чтобы осмотреть удаленные уголки помещения, почти полностью скрытые сумраком, Эшрангу пришлось извлечь клюв из сосуда с напитком и немного повернуть голову.

Присмотревшись к дальним столикам, за которыми на огромных панорамных экранах в режиме реального времени формировалось изображение окрестностей станции «Н-болг», он вдруг вздрогнул от неожиданности.

Все мысли, как будто улетучились из головы Эшранга, оставив под черепной коробкой звенящую, тревожную пустоту.

Он не первый раз посещал систему Нерг, часто бывал и в баре космической станции, прекрасно ориентировался в окружающем древнюю конструкцию пространстве и его техногенном наполнении.

Шок Эршанга был вызван вполне понятными причинами: сектор пространства, отображаемый на экранах, занимали обломки древних устройств внепространственной транспортировки. То есть, в направлении взгляда, по определению не должно было происходить никаких неординарных событий.

Тем не мене Эшранг отчетливо различил блеснувшую на почтительном удалении от станции вспышку холодного сияния, которую невозможно было спутать с каким-либо случайным явлением: характерный визуальный эффект, сопровождающий работу устройств Армохонтов, привлек не только его внимание, по всему помещению вдруг стих гомон голосов, наступила глубокая тишина, казалось сам воздух в огромной отсеке станции вдруг сгустился и наэлектризовался, столь велико было молчаливое потрясение многих существ, так же заметивших вспышку в темном секторе пространства.

Первыми от внезапного потрясения оправились Ц'Осты.

Один из метаморфов проворно переключил режим работы обзорных экранов, максимально увеличив изображение, что незамедлительно повлекло за собой новый, еще более сильный шок.

Среди обломков, — давно и безнадежно нефункциональных частиц, уже не являющихся целостными устройствами, расталкивая их дефлекторными щитами носовой полусферы, медленно и величественно двигался боевой фрегат Армохонтов!..

Эшранг вдруг ощутил, как по телу пробежал озноб скверного предчувствия.

Оглядевшись по сторонам, он увидел, как представители различных цивилизаций встают из-за столиков, у экранов мгновенно образовалась толпа, в относительной тишине звонко, вызывающе опрокинулось несколько металлических кресел, лишь Алгиты никак не отреагировали на происходящее, — разумным кристаллам, получающим информацию лишь при подключении к ним определенных устройств, по большому счету было все равно, что за невероятные события происходят в окрестностях космической станции. Оставаясь вне политики, не интересуясь ничем, кроме собственного комфорта, они продолжали поглощать приготовленное Ц'Остами угощение.

Олг, кроме прочего, заметил, как засуетились метаморфы, пара перехваченных Эшрангом насмешливых и в тоже время мстительно-выжидающих взглядов, которыми наградили его Хонди и Умры, мгновенно нарисовали совершенно безрадостную перспективу — не все еще утратили память об истинной подоплеке произошедших несколько веков назад событий, и лишь полное исчезновение Армохонтов позволяло Эшрангам пользоваться их наследием, диктуя свою волю большинству планетных цивилизаций изолированного от остальной Обитаемой Галактики сектора.